Время, в которое родилась и жила святая Иулиания
В конце четырнадцатого столетия у именитых бояр Максима Даниловича и Марьи Никитишны Гостомысловых родилась дочь, которую назвали Иулианией. Появлению на свет Иулиании все в доме боярина были несказанно рады: радовались своему счастью родители, радовались все родные именитого боярина, радовались радостью господ и все слуги, горячо любившие своего доброго, умного господина и свою ласковую, кроткую и богомольную боярыню. Радость в доме была всеобщая. И никто тогда не предчувствовал, что придется девочке расти сиротою, а свою краткую жизнь закончить мученической кончиной.
Родилась святая Иулиания в смутное, тяжелое для Руси время. Тогда еще Русской землей управлял не один государь, а чуть ли не в каждом городе был свой князь. Князья, несмотря на родство между собой, постоянно ссорились из-за владений, воевали друг с другом и разоряли города и села. Такие междоусобные войны беспрерывно велись то в том, то в другом конце Руси. Иноземные недруги, видя раздоры князей, безнаказанно врывались в пределы Русской земли, грабили и сжигали храмы, уводили в плен жен и детей, отнимали у князей их владения. И лилась, рекой лилась кровь православная! И было так на Руси до тех пор, пока московские великие князья не собрали всю Русскую землю в одно царство и не сделались единодержавными государями всея Руси.
Ко времени рождения Иулиании отец ее, боярин Максим Данилович Гостомыслов, был назначен новгородцами наместником в город Торжок. Здесь святая Иулиания провела свое раннее детство; здесь она испытала первое горе — лишилась родителей; здесь она провела потом время счастливого супружества и здесь же, лишившись мужа, приняла мученическую кончину, сохраняя целомудрие.
Город Торжок, в беспорядке раскинувшийся по берегам реки Тверцы, во дни жизни святой Иулиании принадлежал к области Новгородской и, как теперь, также украшен был множеством православных храмов. Он был основан в начале одиннадцатого века предприимчивыми новгородцами, которые, усмотрев удобное для своей торговли место на реке Тверце, положили основание городу, назвав его «Новым Торгом» или «Торжком». В четырнадцатом и пятнадцатом столетии новгородцы постоянно ссорились с сильными князьями московскими. В этих ссорах из всех областей Новгородских более всех горя выпадало на долю Торжка и его окрестностей. Князья, отправляясь войной на Новгород, прежде всего попадали в Торжок и разоряли его. Приверженцы Новгорода, в свою очередь, часто подозревая новоторжцев в измене и в расположении к великому князю, бунтовали в Торжке и производили смуты и несогласия. Разоряли Торжок и тверские князья, когда ссорились с князьями московскими или были почему-либо недовольны Новгородом. Так в продолжение более двух столетий не было года, когда бы жители Торжка не находились под страхом нападения и мести то с одной, то с другой стороны. В такое-то тяжелое время отец святой Иулиании Максим Данилович Гостомыслов и был назначен новгородцами наместником в Торжок. Много нужно было иметь ума и энергии, чтобы, управляя городом, угодить новгородцам и в то же время не раздражать великого князя московского. И умный боярин положил живот свой, соблюдая интересы Отечества.
Смерть отца Иулиании
В 1393 году великий князь московский Василий Дмитриевич собрал дружины московские, коломенские, звенигородские и дмитровские и под предводительством своего дяди, князя Владимира Андреевича Храброго, и брата Юрия отправился в Новгород. Военная рать двинулась по пути к Торжку. Жители города и окрестных сел, боясь меча и неволи, бежали с имением и детьми в область Новгородскую. Отец святой Иулиании, Максим Данилович, хорошо понимал, что стало трудно бороться новгородцам с сильным князем московским, что приходит время покоряться Москве. Он сочувствовал намерениям великих князей московских собрать всю Русскую землю под одну державу, так как ясно видел в этом спасение России от внутренних раздоров и междоусобиц. Когда рать подступила к Торжку, Максим Данилович, избегая ненужного кровопролития и спасая город от разорения, с почетом встретил князей. Войска миновали Торжок и, продолжая путь, разоряли села, захватывали имущество и забирали в плен множество жителей в области Новгородской. Совершив месть и добившись нужных уступок от новгородцев, войска возвращались уже обратно. Между тем в Торжке, оставленном без войска, приверженцы новгородцев подняли бунт, обвиняя наместника Максима Даниловича и многих из граждан в измене Новгороду. Бунтовщики собирались со всех концов города толпами; жители в волнении бежали на площадь. Начались пожары; в церквах звонили всполох. Всюду крик, шум, драки — приверженцы Новгорода поджигали дома и избивали подозреваемых в измене бояр и граждан. Напрасно верный своему долгу наместник старался усмирить бунтующих. Буйная толпа схватила его, поволокла на площадь и здесь, укоряя в измене, убила. Так умер от рук мятежников наместник Максим Данилович Гостомыслов, оставив четырехлетнюю дочь свою Иулианию на руках болезненной ее матери Марьи Никитишны, верных слуг своих и родственников. Жители Торжка жестоко поплатились за смерть своего наместника. Великий князь московский Василий Дмитриевич, услыхав, что Торжок бунтует и что ревностный доброхот его боярин Максим Данилович убит, сильно разгневался и велел войску возвратиться в Торжок, захватить главных бунтовщиков и представить их в Москву. Дружины московские вступили в Торжок, разорили его, схватили семьдесят человек влиятельных граждан, преданных Новгороду, и привели в Москву. Великий князь решил неслыханной до сих пор казнью устрашить мятежников. Виновные были приведены на площадь. Народ, собравшийся во множестве, был свидетелем ужасного зрелища: осужденным медленно отсекали руки и ноги и твердили, что так гибнут враги государя московского. После этого новгородцы поняли, что трудно бороться с великим князем московским, и многие из воевод тайно согласны были сделаться слугами великого князя.
Детство и юность святой Иулиании
Мать святой Иулиании, супруга Максима Даниловича Марья Никитишна, была боярыня кроткая, благочестивая, богобоязненная, но здоровьем слабая, болезненная. Ужасная смерть мужа сильно поразила ее. Она все время проводила в слезах, и только продолжительные молитвы да посещения священника и родных на время успокаивали ее. Часто Иулиания, видя мать свою плачущей, подходила к ней, чтобы утешить. Марья Никитишна брала свою сиротку-дочь на руки, крепко прижимала ее к груди и заливалась неутешными слезами, живее вспоминая всю тяжесть утраты любимого мужа. И грустно тогда делалось и малютке, она начинала плакать вместе с матерью и плакала до тех пор, пока не засыпала на ее коленях. Отрадными минутами для святой Иулиании было то время, когда мать брала ее с собой в образную и становилась на молитву, или когда посещал их священник и беседовал с ними. В это время мать ее обыкновенно успокаивалась, не плакала и не тосковала. В образной Иулиания становилась рядом с матерью на колени и молилась. С детской доверчивостью просила она Бога, чтобы Он утешил мать ее, и, видя, как мать, углубляясь в молитву, успокаивается, веровала, что это Господь по ее молитве послал успокоение матери, — и тогда сердце ее исполнялось благодарности и любви к Богу. Так горе научало ее любить Бога и надеяться на Него. Это чувство живой веры, бессознательно возраставшее в душе Иулиании, еще более укреплялось при частых посещениях их дома священником. Прижимаясь к коленям матери, она чутко вслушивалась в слова их беседы. Священник, утешая мать, рассказывал о страданиях Спасителя за грехи людей, о мучениках, возлюбивших святую веру и чистоту духовную больше жизни и с радостью умиравших за имя Христово. И любовью к Спасителю мира, к святым, к чистоте и святости христианской жизни загоралось тогда ее сердце. Так зарождалось в душе Иулиании семя святой веры и чистоты христианской.
Между тем Марья Никитишна, проводя дни и ночи в слезах и молитве, с каждым днем угасала и наконец тихо скончалась, поручив малолетнюю Иулианию брату своего покойного мужа Федору Даниловичу. Это новое горе, смерть матери, оставило глубокий след в душе Иулиании на всю жизнь.
Святая Иулиания росла в доме дяди, окруженная искренней любовью всей семьи. Здесь она часто слышала рассказы о преподобном Ефреме, основателе Новоторжского монастыря: о его верной службе князю Борису, о его любви к странникам, служению которым он посвятил, во имя Божие, всю свою жизнь; слышала рассказы о страданиях святых князей Бориса и Глеба, убитых вероломным братом, о мученичестве русских князей в Орде за имя Христово, и эти рассказы глубоко западали в ее душу. В длинные зимние вечера, особенно в праздники и посты, боярин Федор Данилович собирал около себя всю семью и слуг своих и читал им жития святых, поучения вселенских святителей или книги Священного Писания. Святая Иулиания любила эти вечера и чтения. Она жадно вслушивалась в рассказы. Ее сердце трепетало радостью за святых мучеников, когда она слышала, как они твердо переносили мучения, не желая изменить имени Христову или нарушить духовную чистоту и целомудрие. И она начинала любить их и святую жизнь христианскую. После этого каждый раз горячее была молитва святой Иулиании. Она живо ощущала при этом присутствие вечного всемогущего Бога, так дивно укрепляющего в страданиях святых Своих. Часто ходила она в храм Божий. Там, благоговейно вглядываясь в лики святых, под звуки церковного пения она уносилась всеми мыслями и сердцем к престолу Божию и вместе с ангелами и сонмом святых радостно славила Бога. После такой молитвы она, радостная, уходила из храма в дом дяди. Ее радость отрадным светом сияла во взоре — и тогда взгляд ее вливал в душу каждого ободрение и успокоение.
Так росла святая Иулиания в доме дяди, всеми любимая, под покровом благодати Божией. С каждым днем ее душа украшалась драгоценными добродетелями христианскими, дарами Святого Духа: сердце — чистотой и целомудрием, мысли — святостью, желания — скромностью и милосердием. Вместе с красотой духовной она сияла и внешним благолепием и невольно привлекала к себе взоры всех. И Господь, взирая на ее духовные совершенства, благословил ее жизнь счастливым, хоть и кратким, замужеством, уготавливая в то же время ей венец мученический.
Жизнь в замужестве и мученическая кончина святой Иулиании
Одним из сильных и знатных князей русских в дни жизни святой Иулиании был князь Смоленский Юрий (Георгий) Святославич. Он был муж гордый, храбрый, воинственный, но душой порочный, жестокий, сластолюбивый. В дружбе с ним и в удельной зависимости от него был князь Вяземский Симеон Мстиславич. Это был человек храбрый, мужественный и в то же время душою чистый, целомудренный, благочестивый. Юрий Святославич постоянно враждовал с соседними князьями, и особенно — с сильным князем литовским Витовтом. В войнах Юрия неразлучным товарищем его был храбрый князь Симеон Мстиславич Вяземский. В 1404 году князь Витовт после упорной борьбы одержал победу над Юрием, взял Смоленск, супругу Юрия отправил пленницей в Литву, а самого его вместе с князем Вяземским выгнал из их владений. Тогда Юрий Святославич, сын его Федор, брат Владимир и князь Симеон Мстиславич смиренно явились среди народа новгородского и просили для себя убежища. Новгородцы в таких случаях любили казаться великодушными. Мысль быть покровителями знатному князю, гонимому Витовтом, льстила их самолюбию. Они ласково приняли изгнанников и дали им во временное управление тринадцать городов: Торжок, Русу, Ладогу, Орешек, Тиверский, Карельский, Копорье, Волоколамск, Порхов, Вышгород, Яму, Высоцкое и Косгородец. Но гордый, властолюбивый Юрий Святославич, привыкший неограниченно господствовать в своих владениях, тяготился зависимостью от Новгорода и потому, отпустив в Торжок своего друга князя Симеона Мстиславича, сам отправился в Москву искать покровительства и помощи у великого князя московского Василия Дмитриевича, брат которого был женат на его дочери.
Князь Симеон Мстиславич, поселившись в Торжке, своей добротой, лаской и благочестием скоро снискал любовь и уважение всех граждан. Здесь в соборном Спасо-Преображенском храме он часто видел Иулианию, которая блистала своей красотой и пленяла всех чистотой душевной. Князь Симеон полюбил ее всем сердцем, и Иулиания ко всеобщей радости скоро сделалась княгиней, супругой любимого всем городом князя. Господь благословил их брак. Любя друг друга, они в то же время усердно радели о благочестии и чистоте духовной — и это усугубляло их счастье.
Между тем князь Юрий около двух лет прожил в Москве, напрасно добиваясь помощи от великого князя московского. Наконец в 1406 году Василий Дмитриевич, начинавший тогда ссориться с Витовтом из-за вторжения его в границы Пскова, пообещал князю Юрию свою помощь и отправил его пока наместником в Торжок. Приезд князя Юрия был несчастьем для святых супругов — князя Симеона Мстиславича и святой благоверной княгини Иулиании. Торжок был разделен на две половины: одной из них стал владеть князь Юрий, а другой — Симеон Мстиславич. Князей по-прежнему связывала дружба, и святая княгиня Иулиания с почтением и лаской встретила друга и господина своего мужа. Но порочный, сластолюбивый князь Юрий, пораженный красотой Иулиании, не постыдился дружеских уз, связывающих его с князем Симеоном, и начал лелеять в душе своей нечистые мысли. Святая Иулиания стала замечать, что в очах Юрия, устремленных на нее, горит огонь порочной страсти, и ужасом тогда наполнялось ее сердце. Она стала избегать встреч с князем Юрием, но он всюду искал ее и не скрывал более перед ней своих чувств. Со слезами на глазах святая становилась на молитву, прося Господа, чтобы Он вразумил порочного князя и отвратил от нее несчастье. Но как золото через огонь очищается, так и Господь через искушения укреплял и усугублял целомудрие и чистоту духовную святой Иулиании и готовил ей венец мученический. Много раз князь Юрий то хитростью, то мольбами, то угрозами склонял святую Иулианию на измену мужу, но она оставалась непоколебима и праведным гневом своим удерживала его от греха. Наконец князь Юрий, возбужденный вином после веселого пира и мучимый страстью, решился силой овладеть непорочной княгиней.
С гневом и ужасом святая княгиня уклонялась от ласк порочного князя и с мольбою увещевала его: «Зачем, князь, напрасно трудишься? Лучше мне умереть, чем таковое дело сотворить. И если ты, князь, не оставишь своего беззаконного помышления, будешь изранен мной!» Но безумный князь не слушал ее мольбы и угрозы. Тогда святая, будучи не в силах противиться князю, ударила его ножом в плечо. Объятый стыдом и гневом князь Юрий стал угрожать ей смертью. В это время, встревоженный безотчетным предчувствием, является муж святой Иулиании, князь Симеон Мстиславич, ничего не знавший и не подозревавший.
Обезумевший от стыда, досады и гнева князь Юрий бросился с мечом на своего друга и убил его. Святая Иулиания в отчаянии со слезами упала на колени и с мольбой воздела руки к Господу Богу. Но князь Юрий, не помня себя от гнева, пронзил мечом и святую Иулианию, затем повелел слугам отрубить ей руки и ноги и бросить ее в Тверцу, что и было исполнено.
Так пострадали от князя Юрия целомудренная княгиня Иулиания и благочестивый супруг ее Симеон Мстиславич, получив от Господа венец мученический и Царство Небесное.
А князь Юрий, совершив беззаконное дело, мучимый совестью, стыдясь людей, бежал в Орду, скитался несколько месяцев в степях и затем нашел себе убежище в пустынном монастыре в Рязанской земле. Здесь он на следующий год скончался от болезни и был погребен христолюбивым игуменом Петром и братиею.
Погребение святой Иулиании и почитание ее
Пораженные горем граждане города Торжка долго искали тело убиенной святой княгини, но все их поиски были напрасны. Огорченные этим, они с грустью смиренно помышляли: «Видно, недостойны мы того, чтобы среди нас покоилось тело святой». С такими мыслями в душе они молили Господа, чтобы Он открыл им тело благоверной княгини-мученицы. Господь услышал их усердные молитвы: сама святая скоро же чудесным образом явила тело свое для погребения.
Вот как это было.
Однажды по берегу Тверцы шел расслабленный и увидел великое чудо: какое-то тело плывет против течения реки. Он с ужасом и в изумлении стал на том месте. И вот слышит голос, исходящий от тела: «Человек Божий! Не бойся, но поди в город Торжок и возвести протоиерею соборной церкви с братией, чтобы они взяли отсюда мое грешное тело и погребли его в соборной церкви на правой стороне у полуденных дверей». Тот поспешно пошел в город и исполнил все так, как ему было сказано. Подивился протоиерей рассказу расслабленного, а затем с братией и множеством народа отправился на то место. И тогда все увидали, что святое тело плывет против течения реки, и многие дивились. Потом с великой честью взяли тело, принесли в город, положили в каменный гроб и с молитвой погребли его на том месте, где указала сама святая. Над местом погребения, в самом храме, поставили раку с иконой святой благоверной княгини Иулиании.
С того времени начало совершаться поклонение и почитание святой. Множество народа притекало с молитвой к ее гробу, и по молитвам верующих совершалось много чудес и исцелений.
Поучительно одно из чудес, бывшее при гробе святой княгини Иулиании в 1629 году. Из него узнаем, с каким благоговением должно почитать нам святыню и как наказываются Господом люди дерзновенные.
В то время при Новоторжском соборе был протодьякон Иоанн. Ему захотелось видеть мощи святой. Долго он думал об этом и, наконец, замыслил тайно исполнить свое намерение. С особенным усердием и подвигом постился он весь Великий пост, посещая каждодневно все службы. Затем, по прошествии четыредесятницы, он тайно пошел в церковь, помолился Господу, подошел к тому месту, где была погребена святая, и начал усердно копать землю. Вдруг исторгся огонь из земли и начал палить его. Великий страх тогда напал на него, и он стал кричать, но никто не услышал его крика. Опаленный и расслабленный, он упал на помост церковный и не мог сдвинуться с места. И вот он слышит голос, исходящий от гроба: «Неразумно ты поступил, отец, не следует тебе мое грешное тело видеть, пока Господь Бог не благоволит открыть». И лежал так дьякон до вечера. Вечером пришел пономарь той церкви и, увидев дьякона лежащим, удивился, пошел и сказал протоиерею и людям, жившим близ храма. Собралось много народа, взошли в храм и увидели дьякона, опаленного огнем и расслабленного. Все ужаснулись. Стали расспрашивать его и услышали все, что случилось. Народ дивился и в благоговейном ужасе преклонял колена перед гробом святой. Затем взяли дьякона и принесли в его дом. Жена и дети со слезами взывали ко Господу, чтобы Он простил прегрешение больного, каждодневно приходили ко гробу святой и молили ее об исцелении. И назначено ему было быть в расслаблении два месяца и три дня. Потом было ему дано исцеление от святой. И сделался он здоров по-прежнему и долго служил в соборном храме. Народ, видя исцеление дьякона, с радостью прославил святую мученицу.
Много чудес и исцелений совершалось на месте погребения святой благоверной княгини Иулиании. Но ее святые мощи все еще почивали в земле, и жители Торжка еще не удостаивались видеть ее гроб и прикладываться к нему.
Построение нового соборного храма на месте ветхого и обретение мощей святой благоверной княгини Иулиании
Протекло более четырех столетий со дня смерти святой благоверной княгини Иулиании. Соборный храм Преображения Господня, в котором была погребена святая, с каждым годом ветшал, и наконец стало опасно служить в нем. Богобоязненный, смиренный протоиерей собора Георгий сильно скорбел душой о ветхости храма, но о построении нового нечего было и думать, так как не было никаких средств и неоткуда было ожидать помощи. Часто, объятый грустью, с тоской в сердце, служитель Божий становился на колени перед ракой святой мученицы и, взирая на кроткий лик ее, в усердной молитве просил, чтобы она сама призрела на нужды храма. Но святая, уготовляя свою благодатную помощь храму, в то же время искушала и укрепляла веру благочестивого священника — его молитвы, по-видимому, оставались бесплодны. Между тем ревность смиренного протоиерея от этого не только не уменьшалась, а умножалась. Он, всегда предстоящий престолу Господню, знал, что неисповедимы пути промысла Божия, и научился во всем предаваться на Его святую волю. А потом у него стала зреть мысль, что хоть и без средств, но нужно начинать постройку нового храма. «Господь, по молитвам мученицы княгини Иулиании, не оставит святого дела Своей помощью», — думал он, и его молитвы к святой были еще горячее и усерднее, чем раньше. Свои думы о храме протоиерей поверял некоторым из граждан, а также настоятелю Борисоглебского монастыря архимандриту Никанору, человеку решительному, умному, ревнителю о храмах Божиих. Все одобряли его намерения. И вот общим советом решено было ходатайствовать перед владыкой Тверским преосвященным Мефодием о том, чтобы он разрешил разобрать ветхий собор и начать постройку нового. Это было в 1811 году. 16 февраля 1812 года преосвященным Мефодием дозволено было на месте обветшавшего собора строить новый, причем наблюдение за постройкой поручено было по просьбе протоиерея и граждан опытному в строительном деле архимандриту Никанору. Со слезами радости встретил разрешение благочестивый протоиерей. Он теперь не сомневался, что Господь пошлет и средства на святое дело. И его вера была не напрасна. Приступили к разборке старого собора. Когда очередь дошла до того места, где, по преданию, погребено было тело благоверной княгини Иулиании, обнаружен был каменный гроб, в котором более четырехсот лет почивала святая. В недоумении и нерешительности архимандрит Никанор и протоиерей Георгий не знали, что делать. «Если поставить гроб со святыми мощами в храм на поклонение верующим, то угодно ли это будет святой? Она не благословляла еще сама ни через кого сделать указания об открытии ее мощей», — думали смиренно они. При этом припомнились слова, сказанные святой мученицей, когда она четыреста лет тому назад чудесным образом явила гражданам города Торжка свое тело для погребения. «Пойди скажи протоиерею и братии, — говорила она расслабленному, — чтобы они взяли и погребли мое тело в соборном храме у полуденных дверей». Она, видимо, еще тогда желала, чтобы тело ее было предано земле, так угодно ли ей будет теперь, чтобы мощи ее были поставлены в храме?.. Решено было вновь предать мощи погребению, пока святая сама не пожелает открыть их для поклонения. Во втором часу ночи, когда все спали, собрались ко гробу архимандрит Никанор, протоиерей, несколько священников, городничий и некоторые из граждан; с благоговением открыли гроб, со слезами на глазах приложились к нетленным мощам мученицы и затем с молитвой вновь закрыли и опустили гроб в землю. Но в этот раз святая не пожелала пребывать в земле. Когда в 1815 году стали копать бут для нового собора, снова обрели гроб благоверной княгини Иулиании, и при этом было множество исцелений верующим. Это приняли за знамение от Господа и решили устроить под южным приделом храма часовню и поставить в ней гроб с мощами святой мученицы, а сам придел и престол освятить во имя святой благоверной княгини Иулиании.
В то время было множество исцелений при мощах святой. Люди толпами собирались ко гробу, из углубления под ним с верой черпали водицу и приносили больным.
С этого времени, благодаря милости мученицы, строители храма не стали более нуждаться ни в средствах, ни в рабочих. Жители города, видя милость к себе святой, упрекали себя в нерадении к храму и спешили со своей помощью: одни приносили богатые жертвы на постройку храма, другие — свой безвозмездный труд. С этого времени ежедневно вплоть до окончания постройки храма, лишь кончались дневные труды, люди толпами шли к строящемуся храму, надевали рабочую одежду и всю ночь трудились. Утром рабочие находили кирпич и камень уже наношенными и леса и все материалы приготовленными— все это делали за ночь горожане. А кружка, выставленная для сбора приношений на постройку храма, постоянно и неоскудно наполнялась. Так святая благоверная княгиня Иулиания своим присутствием помогала построению храма и оживляла веру горожан. Множеством чудес и исцелений, особенно обильно истекавших в это время от гроба святой, верующие научались всегда и во всем возлагать надежду на помощь Божию и заступление святых угодников, и всегда, в горе и радости, искать утешения в молитве. Память о благодатных исцелениях, бывших во множестве при обретении мощей благоверной княгини Иулиании, и до сих пор живо сохраняется в благодарных сердцах граждан города Торжка. Вера в молитвы святой мученицы все более и более умножалась и крепла, и число верующих, идущих за многие версты приложиться ко гробу, с каждым годом увеличивалось. И, конечно, верующие христиане не оставались в своих бедах и нуждах без утешения от святой — множество сказаний о благодатных исцелениях по молитвам святой, записанных в рукописном житии благоверной княгини Иулиании, хранившемся при ее гробе в Новоторжском соборе, служили наглядным свидетельством этого.
Сказания о некоторых исцелениях, бывших от мощей святой благоверной княгини Иулиании
Исцеление ржевского протоиерея Матфея Константиновского
Блаженной памяти достопочтенный протоиерей Ржевского собора Матфей Константиновский, за свою благочестивую жизнь пользовавшийся глубоким уважением не только граждан города Ржева — православных и раскольников, но и многих светских особ в Санкт-Петербурге и Москве, рассказывал о себе следующее.
«Был я еще дьяконом в селе Осечне Вышневолоцкого уезда, у меня сильно болело в груди. Я отправился в Торжок посоветоваться с врачом. Врач нашел, что у меня чахотка, и советовал оставаться в Торжке. У сельского дьякона какие же средства? Нужно нанять квартиру, купить лекарства, поблагодарить врача, — не из чего было. Делать нечего — отправился я домой, но с уверенностью, что Господь, если нужна еще моя жизнь, или пошлет средства, или Сам поможет. Дома боль в груди, особенно к весне, становилась сильнее и сильнее; стал чувствовать одышку, сил становилось все меньше. Весной опять я поехал в Торжок. Лекарь, с которым я советовался прежде, нашел болезнь мою в сильном развитии и говорил, что едва ли удастся помочь, если бы я и остался в городе. Пришел на квартиру, грустно мне стало, очень грустно. В то время в Торжке все говорили о благоверной Иулиании, о том, что при разборке старого собора нашли ее гробницу, а на месте, где стояла гробница, открылся ключ; все берут воду, и многих она исцеляет. Радостно осенила меня мысль — не готовит ли Господь в этой воде и мне помощи? Помолился я Богу и пошел к собору. Было к вечеру; народу очень много, и все старались попить водицы. По молитвам благоверной Иулиании и я протеснился к тому месту; гляжу — а водицы нет, одна только жидкая грязь. В углубление земли, где стояла гробница, вода по причине весны натекала сверху, а ключа тут не было; за ночь водицы насочится, а за день все разберут, много было верующих. Призвал я на помощь святую мученицу, зачерпнул горстью этой грязи и со всей верою, какая была у меня, выпил». «Как! Грязь-то? — спросил один из слушающих отца Матфея. — Вы этим могли еще больше расстроить здоровье». «Вот видите ли, нет. Я тогда тотчас же почувствовал свежесть в груди. Господь брением исцелил очи слепорожденному — брением и меня, по молитвам благоверной Иулиании, исцелил от чахотки. Вот уже пятьдесят лет теперь, а, слава Богу, я никогда после того не чувствовал боли в груди».
Исцеление сына ржевской купчихи Зетиловой
«Не знаю, отчего (рассказывала сама Зетилова) помешался в уме мой сын Петр; даже меня не узнавал. Все лекари в Ржеве лечили его — лучше не было. Возила в Москву — и там не помогли. Года два я с ним маялась. Добрые люди посоветовали съездить в Торжок помолиться святой благоверной княгине Иулиании. Поехала я с ним, помолилась святой угоднице, поплакала перед ней, потом посоветовала сыну подлезть под гробницу ее. Как только вышел он из-под гробницы, я заметила, что глаза его прояснели, и, не выходя еще из часовни, он назвал опять меня матерью и с того времени живет в полном уме. Пока Господь укрепляет меня, буду каждогодно два раза ездить в Торжок ко 2 июня и 21 декабря, дням празднования святой мученицы, — молиться пред мощами благоверной Иулиании».
Исцеление князя Алексея Долгорукого Вот как он сам писал:
«Я, Алексей Долгорукий, 51 года, занемог накануне ангела своего: меня сгорбило всего, жар, сильная дрожь, рвота, головная боль. Я просил новоторжского собора священника отца Образцова принести от гроба образ святой благоверной княгини Иулиании и отслужить молебен. После молебна я заснул, а через два часа встал совершенно здоровым, чему свидетели, кроме помянутого священника, старец от гроба, пономарь и до двадцати человек посторонних».
Князь Долгорукий, вместе с дочерью своей, подавал об этом исцелении бумагу в Святейший Синод на Высочайшее имя в 1865 году.
Исцеление новоторжской мещанки Марьи Степановой Лавровой в 1856 году
Лет за 26 до 1856 года, будучи замужем, Марья Степанова помешалась в уме: не узнавала ни своего города, ни детей, ни родных и никого из знакомых; бегала по улицам, иногда во всем безобразии, ей казалось, что она в чужом городе; отвращалась от святыни и не могла креститься. Однажды, в минуту просветления, она мысленно, в глубине души, помолилась неотступно святой благоверной княгине Иулиании. После молитвы она забылась сном (это было около полуночи). Является к ней в то время постоянно служившая при мощах вдова Степанида и говорит: «Молись, молись благоверной, она тебе свой город покажет». Очнувшись, никого не видала. Потом, помолившись святой, вновь заснула и увидела, что из головы выползает как бы змей. Проснувшись, получила возможность перекреститься. Затем спала крепко до самого утра. Поутру сама встала и детей и родных стала узнавать. Помолясь в тот же день пред мощами благоверной княгини, она уже не чувствовала никакой болезни в себе.
Исцеление госпожи Азарьевой
«За семнадцать лет пред этим, — говорила сама Азарьева одному из соборных священников, — я страдала тяжкой болезнью и притом была беременна вот этой самой дочерью (тут она указала на стоявшую около нее дочь), врачи употребляли все усилия к облегчению моей болезни, но мне от этого никакой пользы не было, так что признали меня безнадежной к выздоровлению. В таком скорбном положении моем, когда я заснула, является старец и называет себя лекарем. Я обратилась к нему с просьбой мне помочь в моей безнадежной болезни. Явившийся сказал: “Тебе не нужно никаких лекарств, обещай только посещать в городе Торжке соборный храм и молиться святой благоверной княгини Иулиании, тогда ты получишь исцеление и благополучно разрешишься от бремени дочерью. Советую ежегодно исполнять сказанное, тогда и дочь твоя будет расти в добром здравии. А если не исполнишь моего совета, то дочь твоя, не достигши шестнадцати лет, умрет”». После такого рассказа Азарьева присовокупила: «Теперь дочери моей уже семнадцать лет, и я на ее счет спокойна».
(Описание чудес заимствовано из № 23 и 24 «Тверских епархиальных ведомостей» за 1883 год).
Кроме этих исцелений записаны еще до пятидесяти случаев помощи святой благоверной княгини Иулиании больным и недужным, с верой и молитвой притекавшим к ее благодатному заступлению.
Мощи святой благоверной княгини Иулиании покоились в каменном гробе, поставленном в позолоченную раку, сверх которой положена была икона мученицы. Рака стояла под резным балдахином в часовне, устроенной под южном приделом Спасо-Преображенского собора в Торжке. В раке было отверстие, через которые верующие могли видеть каменный гроб и прикладываться к нему.
В 1931 году Спасо-Преображенский собор был закрыт, а мощи святой благоверной княгини Иулиании Вяземской утрачены.
Память святой благоверной княгини Иулиании Вяземской празднуется: 21 декабря (3 января по н. ст.), в день мученической кончины; 2 (15) июня, в день обретения мощей; в 1-ю Неделю после праздника святых апостолов Петра и Павла (29 июня/12 июля) в Соборе Тверских святых; в Неделю перед 28 июля в Соборе Смоленских святых.
Моли Бога о нас, святая благоверная княгиня Иулиания, яко мы усердно к тебе прибегаем, скорой помощнице и молитвеннице о душах наших.
